Из истории легализации абортов

Подписание советского указа ноября 1920 года, легализующего аборт как по социальным, так и по медицинским причинам, вызвало интенсивную критику внутри русского медицинского сообщества. До начала 1930-х годов врачи атаковали новую политику в первую очередь на том основании, что аборт, легальный или нелегальный, имел вредные последствия для женского организма.

Принятие указа 1920 г. добавило новый импульс медицинской критике легализации со стороны акушеров гинекологов и специалистов по защите материнства и детства.

Акушеры гинекологи были плохо подготовлены к оценке социальных показаний к аборту, которые они были обязаны определять в соответствии с указом. Врачи, критиковавшие новую политику, открыто говорили о напряженности между требованиями медицинской науки и требованиями социальной оценки, которые были запущены принятием указа 1920 года. Для большинства врачей решение этой напряженности заключалось в ограничении своих притязаний на авторитет медицинскими аспектами аборта.

Самые ранние статьи и выступления (1922-1924 гг.) о медицинских последствиях легализации, как правило, были либо отчётами об изолированных случаях осложнений после искусственного аборта, либо впечатляющими рассказами о воздействии новой политики на здоровье женщин.

Но вскоре врачи начали проводить статистические исследования медицинских последствий аборта. В июне 1924 года на VI заседании Всесоюзного общества акушеров и гинекологов доктор М. Карлин из Государственного клинического акушерско-гинекологического института в Ленинграде представил отчет об исследовании 1 362 женщин, проведенном в течение первых шести месяцев 1923 года. Хотя Карлин заявил, что выполнение аборта врачом снижает риск для здоровья женщин, его данные показали, что заболеваемость, возникающая в результате абортов, была значительно выше, чем та, что возникала в результате родов. Эти же результаты позволили ему сделать предположение, что фертильность женщин, у которых были только аборты, была ниже, чем фертильность женщин, которые к абортам не прибегали.

Женщины, которые перенесли только аборты, в среднем имели 1,87 зачатий, тогда как женщины, которые перенесли только роды, в среднем имели 2,12 зачатий.

Эти данные о дифференциальной фертильности напрямую касались проблемы снижения населения, но Карлин обсуждал снижение фертильности только с точки зрения последствий для отдельной женщины. Несколько иное толкование этих данных было предложено доктором Бубличенко, который курировал исследование Карлина. Бубличенко заключил, что искусственный аборт является социальным злом "не только в смысле снижения рождаемости, но и в смысле вреда женщинам".

Безусловно, обработка статистики и Карлином, и Бубличенко была ошибочной, но для этой статьи сами статистические данные менее значительны, чем их полемическое использование.

В период 1925-1927 годов советские врачи начали обсуждать аборт с возрастающей частотой, предпринимая попытки противодействия новой политики легализации, обосновывая ее медицинскими аргументами.

Согласно одному отчёту, уже в конце 1924 года некоторые врачи отказались проводить аборты. В 1926 году врачи пошли дальше, призвав к пересмотру политики легализации. Говоря от имени критиков, доктор Ульяновский объяснил, что не "буржуазная мораль, а наука побудила [врачей] к противодействию". "Конечно, государственный указ был сильнее авторитета науки.

Сьюзан Гросс Соломон, 

Демографический аргумент в советских дебатах о легализации аборта в 1920-х годах

-----------------------------------------
АНО "Спаси жизнь": sos-life.ru/